Милосердие выше справедливости (с)
Название: Личность в Sweet Pool
Автор: Laora
Бета: Red Fir
Форма: фандомная аналитика
Канон: Sweet Pool
Пейринг/Персонажи: основные
Категория: джен, слэш
Рейтинг: R
Размер: 2076 слов
Примечания/Предупреждения: 1) неоднократное упоминание особенностей условно «омегаверсной» вселенной; 2) отсылки к другим произведениям; 3) спойлеры и рейтинговые иллюстрации; 4) все персонажи совершеннолетние
читать дальше
Основная особенность игры «Sweet Pool», отличающая ее от других игр компании Nitro+CHiRAL — то, что ее главный герой, Сакияма Йоджи, изначально обречен.
У героев других игр есть шанс жить долго и счастливо, хотя бы в некоторых концовках. У Йоджи такого шанса нет, что мы отчетливо понимаем, когда проходим игру.
Дело в том, что Йоджи — «уже не только» Йоджи.
После автокатастрофы, в которой погибли Такуми и Изуми, папа и мама Йоджи, он, фигурально выражаясь, «живет взаймы». Об этом напоминает шрам на его груди.
Фактически, в той автокатастрофе Йоджи тоже умер. Жизнь ему сохранило самопожертвование отца; после этого Йоджи и потерял шанс на то, чтобы быть только собой.
В Йоджи, в Широнуме Тецуо, в Окинаге Зенье есть «что-то еще», то, что делает их не-людьми.
Слово «паразит» относительно этого нечто, по нашему мнению, некорректно. В воображении сразу возникают глисты или кто похуже, как у Стивена Кинга в «Ловце снов». Бесспорно, создатели «Sweet Pool» вдохновлялись Кингом, — от мотива самопожирания Макото, отлично раскрытого в рассказе Кинга, до крови, которую видят только определенные люди («Оно»). Но не в этом вопросе.
Глисты в Йоджи и Тецуо не живут, в них вообще никто физический «другой» не живет, просто они немножко отличаются от других людей. Напрашивается сравнение с нормально работающей программой и программой с изначальным багом. Или с нормальной ссылкой и битой. Причем если «программа» Тецуо, несмотря на странно прописанный код, способна функционировать нормально, то Йоджи и Зенья очень-очень «битые». Но Йоджи окончательно понимает свою «битость» только в период запоздалого полового созревания, а Зенья вообще никаким «битым» не был, пока папенька не скормил ему гадость в детстве (часть плоти Чистокровного — своеобразная «темная» форма причастия). После этого жизнь Зеньи стала грустной и проблемной, причем сам он в этом не был виноват.
Скажем так: эта «инаковость» больше похожа на одержимость. В манге четко видно — напротив Йоджи появляется забинтованный длинноволосый мальчик и говорит в духе: мы, отверженные Богом, «лишенные права существовать в человеческой форме после Содома и Гоморры» (цитата из игры); мы пожирали плоть друг друга, поэтому Бог от нас отказался, люди живут, а мы нет. Но ты можешь вернуть нас к жизни.
Есть там еще намекающая картинка, где из тела Йоджи выламывается второй Йоджи — как бабочка из куколки, только намек тут на то, что выламывается Чистокровный, которого Йоджи может родить. Сам Йоджи функционально воспринимается всего лишь как оболочка.
Комки мяса, которые мерещатся Йоджи и Тецуо ближе к концу игры, которые говорят с Йоджи, — это призраки тех самых «отверженных Богом», их послесмертный коллективный разум, с которым Йоджи, как «битый», может устанавливать контакт — как вот с призрачным мальчиком из манги. Еще примечательно: в академии Команами, где учатся Йоджи, Тецуо, Зенья и Макото, стоит изваяние Богоматери.
В конце игры, когда «отверженные» апеллируют к Йоджи, а папенька Зеньи притаскивает кусок мяса, оставшийся от прошлого Чистокровного, и пытается спарить его с Йоджи, куски мяса нарастают на изваянии Богоматери, и его уже не видно. Если верить Камии (который исполняет роль селекционера из местного исследовательского центра), раньше в школе, на месте подвального кабинета химии, было капище, там поклонялись этим сомнительным «отверженным», которые, по сути, близки к демонам. Именно из-за «демоничности» существа, часть плоти которого обитает в Зенье, последнему становится дурно, когда он слышит ежедневный звон колокола в пять часов вечера. Как известно, колокольный звон губителен для того, что не свято.
Еще мы знаем, что христианские святыни часто строились на месте языческих капищ, по одной версии — потому что люди во все времена строили свои святилища в энергетически горячих точках планеты, по другой — чтобы «святостью» перебить несвятость. Второй вариант — как раз наш случай.
В общем, речь идет об альтернативной расе «отверженных». Йоджи, Тецуо и отчасти Зенья — ее «зачатки», нечистокровные представители. Это как селекционеры выводят определенную породу: свести того с этим, и получится просто класс. Вот если свести Тецуо с Йоджи, то будет этот самый класс — чистокровный.
Тут напрашивается параллель с циклом Энн Райс «Мэйфейрские ведьмы».
Там тоже была подобная схема селекции. Ведьмы, не вполне люди, и одаренные мужчины ложились в одну постель, чтобы спустя тринадцать поколений подобных скрещений дать жизнь существу иной расы, «Талтосу». Кстати, «Талтосы», как и Чистокровный, рождаются уже взрослыми, а обычные женщины, не-ведьмы, умирают, если их оплодотворил Талтос (Йоджи в плохой концовке Зеньи ждет то же самое, потому что оплодотворение в случае «бракованного» Зеньи не может быть удачным).
Количество совпадений с циклом Энн Райс изумляет и не кажется нам случайным.
Есть еще один нюанс: «отверженные» размножаются только посредством содомии. Среди них нет женщин; это — еще одна кара Господа.
Более того, «самец» и «самка», которые дают жизнь новому виду, изначально обречены, потому что в реальности «Sweet Pool» их тела в процессе размножения «сплавляются» в единое целое.
Камия сравнивал Йоджи с муравьиным львом (голова от одного существа, тело от другого) и говорил, что прижиться нормально в мире Йоджи не сможет, как сочетание двух несовместимых рас. А он правда не сможет, потому что в нем есть этот баг. Не паразит, скорее, что-то вроде гемофилии, своеобразно передавшейся от папы, наследственной болезни, странной цепочки генов, связи с другой расой — тут много как можно сказать. Папа Йоджи был «самцом», Йоджи у нас «самка», а последние так редки, похоже, потому, что просто не могут выжить в этом мире. Они не люди, но и не чистокровные, не то и не другое, есть нормально даже не могут, а без еды и до смерти недалеко. В игре только у Тецуо выходило заставить Йоджи поесть. Но Тецуо для Йоджи — тоже смерть; опять же, их длительное взаимодействие непременно закончится удачным оплодотворением, а в каноне «Sweet Pool» это не означает ничего хорошего. «Талтос», то есть чистокровный, таки родится, дети — цветы на могиле родителей, и прочее, прочее.
Энн Райс в этом плане была милосердней. Героиня Райс, Роуан Мэйфейр, выжила после того, как дважды родила Талтосов. Первого, Лэшэра, — от своего возлюбленного Майкла, который был вполне себе ведьма, как и Роуан, в черте-каком поколении; второго — от самого Лэшэра, который ее похитил, притом Лэшэр держал Роуан в сексуальном рабстве, почти как Зенья Йоджи, и с тем же результатом — у Роуан все время были выкидыши, она очень ослабела, как Йоджи, но в конце концов родила. У Зеньи с Йоджи так все равно не получится...
У Энн Райс второй Талтос, которого родила Роуан, был девушкой, они с Лэшером могли наплодить других Талтосов без особых проблем, но тут Роуан нашел Майкл, и вместе они обоих Талтосов убили. И закопали. Простор для фантазий — чистокровному в варианте, где он рождается у Тецуо и Йоджи, тоже нужна самка — другой чистокровный, если вспомнить особенности их размножения. И тогда они заселят планету.
У Райс почти так и вышло. Роуан выжила, но стала бездетной; оказалось, впрочем, что она не единственная хорошо выведенная ведьма, была другая Мэйфейр, и она, пока Роуан пропадала с Лэшэром, соблазнила Майкла. И выносила собственного Талтоса, который, правда, не сразу родился. Это тоже была девушка. А тем временем оказалось, что уже много лет в Америке жил еще один Талтос (они живут практически вечно). Он думал, что один такой остался, и стоял во главе крупной корпорации.
Именно этот персонаж в цикле Райс раскрывает правду о Талтосах. И он же знакомится с дочкой Майкла от другой Мейфэйр, тоже Талтосом. При виде друг друга у обоих Талтосов сносит крышу, а Мейфэйры великодушно решают им не мешать и позволяют уехать, дабы плодиться и размножаться. Это конец цикла.
Но, если герои Райс, вне зависимости от жизненных обстоятельств, — личности уже сложившиеся (например, Роуан не только потенциальная мать Талтосов, но и профессиональный хирург), то Йоджи от подобной реализации далек. Он пока не настолько зрелая личность; он даже не понимает, что происходит с его телом.
Стоит Йоджи увидеть или почувствовать Тецуо, как из его тела начинают выпадать не просто «живые куски мяса», а самые настоящие недозрелые эмбрионы. Что это именно эмбрионы, Йоджи осознает далеко не сразу, и неудивительно.
Все эмбрионы призрачные, потому что частично принадлежат не Йоджи-человеку, а его не вполне человеческой сути и вне его тела выжить не могут. Поэтому их видят только отдельно взятые люди — внутренности в туалете, ой-ой! Внутренности в кабинете химии! Только отдельные ученики заметили (по одной из гипотез — только некрещеные). Йоджи сам поначалу не понял, что в ванной, где он дрочил, много крови, списал на «показалось». А вот Зенья и Тецуо поняли и увидели с самого начала. У Йоджи выступала призрачная кровь там, где Тецуо его пару раз трогал, и еще один «эмбрион» выпал из Йоджи, когда Тецуо ему насильно подрочил. Зенья потом нашел этот эмбрион.
После первого секса с Тецуо эмбрионы выпадают из Йоджи на протяжении пары дней, бедняга не может выйти из дома. Тогда в манге он и видит мальчика.
Второй секс с Тецуо заканчивается еще одним выкидышем, который они «убирают вместе». А вот третий, если его допустить, получается удачным. И вот он, Чистокровный.
Но даже если секса не будет и Китани никого не застрелит, долго Йоджи все равно не прожить. Потому что «sometime I will fade away» («когда-нибудь я исчезну», из опенинга к игре, он же условная «тема Йоджи»), как человек Йоджи так или иначе обречен из-за не вполне человеческой природы. В этом он, опять же, в корне отличается от Роуан Мэйфейр, которая после того, как ей удалили матку, смогла жить дальше как человек.
В общем, Йоджи все равно умрет, вопрос только — как именно.
Трагедия (и смысл) игры как раз в том, что сам Йоджи — личность, пускай и незрелая, отдельно от всяких рас и экспериментаторов. Разум Йоджи терпит поражение в той концовке, где они с Тецуо сливаются и омегаверсно продлевают род чистокровных. И это — «плохая» концовка Тецуо. Англофанаты называют ее «Тецуо TRUE END». Она как истинная, так и плохая, а две хороших — это когда: 1) Китани вовремя застрелил Тецуо и Йоджи; 2) Йоджи стал призраком, с которым Тецуо прощается по пути на работу, и призрак, похоже, тоже обречен.
Но есть еще «Тецуо GRAND END», где Тецуо начисто забывает о Йоджи, а потом тот возникает на платформе — как воспоминание, не призрак. Вероятно, в этом варианте Йоджи умер-«исчез» сразу, в бассейне, и не стал Тецуо удерживать; позволил ему пойти не в техникум, а в университет, и зажить счастливой жизнью без оглядки на прошлое. В общем, дошел в самопожертвовании до крайности, поэтому это суперхороший конец, а не просто. Таким образом, главным героем истории стал Тецуо, но только благодаря выбору Йоджи, который сам изначально обречен. Очень «по-японски».
В просто хороших концах Тецуо Йоджи доступна роскошь остаться личностью, в первом — умереть этой личностью, во втором — спасти Тецуо физически и остаться с ним в качестве призрака. В суперхорошем конце Йоджи не только остается личностью, он еще и себя как личность проявляет. На все 100%. Это как в фильме «Эффект бабочки», там хорошая жизнь сложилась у персонажей только тогда, когда главный герой выбрал вариант вообще никогда с любовью всей своей жизни не встречаться.
Если Тецуо и Йоджи сливаются, они оба теряют свои души навсегда. Это — христианский худший кошмар, пожертвовать вечной душой ради мгновенной радости плоти. И, если Йоджи на это соглашается (он еще, помнится, думает, что останется как частичка в имени ребенка сестры, «Юджи», и этого ему достаточно) — все плохо. А вот в других концовках у душ Йоджи и Тецуо есть шанс. И у них самих есть шанс — на встречу в новых жизнях, в которые японцы, в отличие от западных христиан, свято верят.
В этом смысл «Miracles May», которая играет исключительно при «Тецуо GRAND END», и даже не в «Violin version». «In the road yet unseen / I believe our heart meet again / For tonight we stand under the / Same skies» (На пути, который пока неводом / Верю, наши души встретятся снова / Этой ночью мы стоим под / Одним небом). В «просто хороших» концовках Тецуо это не очевидно, в последней сказано практически прямым текстом. Самопожертвование Йоджи улучшает его карму, искупает грехи и повышает шанс на встречу с Тецуо в следующей жизни — абсолютно неважно, в каком качестве. Это частая тема, можно вспомнить хотя бы корейский фильм «Прыжок с тарзанки» 2001 года и анимангу вроде «Отныне Мао, король демонов!», «Предательство знает мое имя». В этих историях герой встречает свою возлюбленную, в следующей жизни переродившуюся в парня, и начинает питать к парню вполне объяснимые симпатии. А вот Йоджи может, наоборот, переродиться девушкой — отчего бы и не такой разрыв шаблона.
Таким образом, в «Тецуо GRAND END» Йоджи не только сохраняет себя как личность, но и получает шанс на следующую жизнь.
Общие выводы:
1) Йоджи изначально обречен, он умрет в любом случае, вопрос в том, как именно (и поэтому в игре нет концовок, где он выживает);
2) Йоджи, Зенья и Тецуо — «зачатки» другой расы, связанной определенным образом с демонами и прочей чертовщиной; но, если это не оставляет выбора Зенье и Тецуо, то Йоджи, в отличие от них, может выбирать;
3) В который раз подчеркивается, что личность проявляет себя не так в том, что может сделать, а в том, что выбирает. Поэтому, невзирая на трагичность игры, на самом деле она — гимн сильной личности.
Автор: Laora
Бета: Red Fir
Форма: фандомная аналитика
Канон: Sweet Pool
Пейринг/Персонажи: основные
Категория: джен, слэш
Рейтинг: R
Размер: 2076 слов
Примечания/Предупреждения: 1) неоднократное упоминание особенностей условно «омегаверсной» вселенной; 2) отсылки к другим произведениям; 3) спойлеры и рейтинговые иллюстрации; 4) все персонажи совершеннолетние
читать дальше
Основная особенность игры «Sweet Pool», отличающая ее от других игр компании Nitro+CHiRAL — то, что ее главный герой, Сакияма Йоджи, изначально обречен.
У героев других игр есть шанс жить долго и счастливо, хотя бы в некоторых концовках. У Йоджи такого шанса нет, что мы отчетливо понимаем, когда проходим игру.
Дело в том, что Йоджи — «уже не только» Йоджи.
После автокатастрофы, в которой погибли Такуми и Изуми, папа и мама Йоджи, он, фигурально выражаясь, «живет взаймы». Об этом напоминает шрам на его груди.
Фактически, в той автокатастрофе Йоджи тоже умер. Жизнь ему сохранило самопожертвование отца; после этого Йоджи и потерял шанс на то, чтобы быть только собой.
В Йоджи, в Широнуме Тецуо, в Окинаге Зенье есть «что-то еще», то, что делает их не-людьми.
Слово «паразит» относительно этого нечто, по нашему мнению, некорректно. В воображении сразу возникают глисты или кто похуже, как у Стивена Кинга в «Ловце снов». Бесспорно, создатели «Sweet Pool» вдохновлялись Кингом, — от мотива самопожирания Макото, отлично раскрытого в рассказе Кинга, до крови, которую видят только определенные люди («Оно»). Но не в этом вопросе.
Глисты в Йоджи и Тецуо не живут, в них вообще никто физический «другой» не живет, просто они немножко отличаются от других людей. Напрашивается сравнение с нормально работающей программой и программой с изначальным багом. Или с нормальной ссылкой и битой. Причем если «программа» Тецуо, несмотря на странно прописанный код, способна функционировать нормально, то Йоджи и Зенья очень-очень «битые». Но Йоджи окончательно понимает свою «битость» только в период запоздалого полового созревания, а Зенья вообще никаким «битым» не был, пока папенька не скормил ему гадость в детстве (часть плоти Чистокровного — своеобразная «темная» форма причастия). После этого жизнь Зеньи стала грустной и проблемной, причем сам он в этом не был виноват.
Скажем так: эта «инаковость» больше похожа на одержимость. В манге четко видно — напротив Йоджи появляется забинтованный длинноволосый мальчик и говорит в духе: мы, отверженные Богом, «лишенные права существовать в человеческой форме после Содома и Гоморры» (цитата из игры); мы пожирали плоть друг друга, поэтому Бог от нас отказался, люди живут, а мы нет. Но ты можешь вернуть нас к жизни.
Есть там еще намекающая картинка, где из тела Йоджи выламывается второй Йоджи — как бабочка из куколки, только намек тут на то, что выламывается Чистокровный, которого Йоджи может родить. Сам Йоджи функционально воспринимается всего лишь как оболочка.
Комки мяса, которые мерещатся Йоджи и Тецуо ближе к концу игры, которые говорят с Йоджи, — это призраки тех самых «отверженных Богом», их послесмертный коллективный разум, с которым Йоджи, как «битый», может устанавливать контакт — как вот с призрачным мальчиком из манги. Еще примечательно: в академии Команами, где учатся Йоджи, Тецуо, Зенья и Макото, стоит изваяние Богоматери.
В конце игры, когда «отверженные» апеллируют к Йоджи, а папенька Зеньи притаскивает кусок мяса, оставшийся от прошлого Чистокровного, и пытается спарить его с Йоджи, куски мяса нарастают на изваянии Богоматери, и его уже не видно. Если верить Камии (который исполняет роль селекционера из местного исследовательского центра), раньше в школе, на месте подвального кабинета химии, было капище, там поклонялись этим сомнительным «отверженным», которые, по сути, близки к демонам. Именно из-за «демоничности» существа, часть плоти которого обитает в Зенье, последнему становится дурно, когда он слышит ежедневный звон колокола в пять часов вечера. Как известно, колокольный звон губителен для того, что не свято.
Еще мы знаем, что христианские святыни часто строились на месте языческих капищ, по одной версии — потому что люди во все времена строили свои святилища в энергетически горячих точках планеты, по другой — чтобы «святостью» перебить несвятость. Второй вариант — как раз наш случай.
В общем, речь идет об альтернативной расе «отверженных». Йоджи, Тецуо и отчасти Зенья — ее «зачатки», нечистокровные представители. Это как селекционеры выводят определенную породу: свести того с этим, и получится просто класс. Вот если свести Тецуо с Йоджи, то будет этот самый класс — чистокровный.
Тут напрашивается параллель с циклом Энн Райс «Мэйфейрские ведьмы».
Там тоже была подобная схема селекции. Ведьмы, не вполне люди, и одаренные мужчины ложились в одну постель, чтобы спустя тринадцать поколений подобных скрещений дать жизнь существу иной расы, «Талтосу». Кстати, «Талтосы», как и Чистокровный, рождаются уже взрослыми, а обычные женщины, не-ведьмы, умирают, если их оплодотворил Талтос (Йоджи в плохой концовке Зеньи ждет то же самое, потому что оплодотворение в случае «бракованного» Зеньи не может быть удачным).
Количество совпадений с циклом Энн Райс изумляет и не кажется нам случайным.
Есть еще один нюанс: «отверженные» размножаются только посредством содомии. Среди них нет женщин; это — еще одна кара Господа.
Более того, «самец» и «самка», которые дают жизнь новому виду, изначально обречены, потому что в реальности «Sweet Pool» их тела в процессе размножения «сплавляются» в единое целое.
Камия сравнивал Йоджи с муравьиным львом (голова от одного существа, тело от другого) и говорил, что прижиться нормально в мире Йоджи не сможет, как сочетание двух несовместимых рас. А он правда не сможет, потому что в нем есть этот баг. Не паразит, скорее, что-то вроде гемофилии, своеобразно передавшейся от папы, наследственной болезни, странной цепочки генов, связи с другой расой — тут много как можно сказать. Папа Йоджи был «самцом», Йоджи у нас «самка», а последние так редки, похоже, потому, что просто не могут выжить в этом мире. Они не люди, но и не чистокровные, не то и не другое, есть нормально даже не могут, а без еды и до смерти недалеко. В игре только у Тецуо выходило заставить Йоджи поесть. Но Тецуо для Йоджи — тоже смерть; опять же, их длительное взаимодействие непременно закончится удачным оплодотворением, а в каноне «Sweet Pool» это не означает ничего хорошего. «Талтос», то есть чистокровный, таки родится, дети — цветы на могиле родителей, и прочее, прочее.
Энн Райс в этом плане была милосердней. Героиня Райс, Роуан Мэйфейр, выжила после того, как дважды родила Талтосов. Первого, Лэшэра, — от своего возлюбленного Майкла, который был вполне себе ведьма, как и Роуан, в черте-каком поколении; второго — от самого Лэшэра, который ее похитил, притом Лэшэр держал Роуан в сексуальном рабстве, почти как Зенья Йоджи, и с тем же результатом — у Роуан все время были выкидыши, она очень ослабела, как Йоджи, но в конце концов родила. У Зеньи с Йоджи так все равно не получится...
У Энн Райс второй Талтос, которого родила Роуан, был девушкой, они с Лэшером могли наплодить других Талтосов без особых проблем, но тут Роуан нашел Майкл, и вместе они обоих Талтосов убили. И закопали. Простор для фантазий — чистокровному в варианте, где он рождается у Тецуо и Йоджи, тоже нужна самка — другой чистокровный, если вспомнить особенности их размножения. И тогда они заселят планету.
У Райс почти так и вышло. Роуан выжила, но стала бездетной; оказалось, впрочем, что она не единственная хорошо выведенная ведьма, была другая Мэйфейр, и она, пока Роуан пропадала с Лэшэром, соблазнила Майкла. И выносила собственного Талтоса, который, правда, не сразу родился. Это тоже была девушка. А тем временем оказалось, что уже много лет в Америке жил еще один Талтос (они живут практически вечно). Он думал, что один такой остался, и стоял во главе крупной корпорации.
Именно этот персонаж в цикле Райс раскрывает правду о Талтосах. И он же знакомится с дочкой Майкла от другой Мейфэйр, тоже Талтосом. При виде друг друга у обоих Талтосов сносит крышу, а Мейфэйры великодушно решают им не мешать и позволяют уехать, дабы плодиться и размножаться. Это конец цикла.
Но, если герои Райс, вне зависимости от жизненных обстоятельств, — личности уже сложившиеся (например, Роуан не только потенциальная мать Талтосов, но и профессиональный хирург), то Йоджи от подобной реализации далек. Он пока не настолько зрелая личность; он даже не понимает, что происходит с его телом.
Стоит Йоджи увидеть или почувствовать Тецуо, как из его тела начинают выпадать не просто «живые куски мяса», а самые настоящие недозрелые эмбрионы. Что это именно эмбрионы, Йоджи осознает далеко не сразу, и неудивительно.
Все эмбрионы призрачные, потому что частично принадлежат не Йоджи-человеку, а его не вполне человеческой сути и вне его тела выжить не могут. Поэтому их видят только отдельно взятые люди — внутренности в туалете, ой-ой! Внутренности в кабинете химии! Только отдельные ученики заметили (по одной из гипотез — только некрещеные). Йоджи сам поначалу не понял, что в ванной, где он дрочил, много крови, списал на «показалось». А вот Зенья и Тецуо поняли и увидели с самого начала. У Йоджи выступала призрачная кровь там, где Тецуо его пару раз трогал, и еще один «эмбрион» выпал из Йоджи, когда Тецуо ему насильно подрочил. Зенья потом нашел этот эмбрион.
После первого секса с Тецуо эмбрионы выпадают из Йоджи на протяжении пары дней, бедняга не может выйти из дома. Тогда в манге он и видит мальчика.
Второй секс с Тецуо заканчивается еще одним выкидышем, который они «убирают вместе». А вот третий, если его допустить, получается удачным. И вот он, Чистокровный.
Но даже если секса не будет и Китани никого не застрелит, долго Йоджи все равно не прожить. Потому что «sometime I will fade away» («когда-нибудь я исчезну», из опенинга к игре, он же условная «тема Йоджи»), как человек Йоджи так или иначе обречен из-за не вполне человеческой природы. В этом он, опять же, в корне отличается от Роуан Мэйфейр, которая после того, как ей удалили матку, смогла жить дальше как человек.
В общем, Йоджи все равно умрет, вопрос только — как именно.
Трагедия (и смысл) игры как раз в том, что сам Йоджи — личность, пускай и незрелая, отдельно от всяких рас и экспериментаторов. Разум Йоджи терпит поражение в той концовке, где они с Тецуо сливаются и омегаверсно продлевают род чистокровных. И это — «плохая» концовка Тецуо. Англофанаты называют ее «Тецуо TRUE END». Она как истинная, так и плохая, а две хороших — это когда: 1) Китани вовремя застрелил Тецуо и Йоджи; 2) Йоджи стал призраком, с которым Тецуо прощается по пути на работу, и призрак, похоже, тоже обречен.
Но есть еще «Тецуо GRAND END», где Тецуо начисто забывает о Йоджи, а потом тот возникает на платформе — как воспоминание, не призрак. Вероятно, в этом варианте Йоджи умер-«исчез» сразу, в бассейне, и не стал Тецуо удерживать; позволил ему пойти не в техникум, а в университет, и зажить счастливой жизнью без оглядки на прошлое. В общем, дошел в самопожертвовании до крайности, поэтому это суперхороший конец, а не просто. Таким образом, главным героем истории стал Тецуо, но только благодаря выбору Йоджи, который сам изначально обречен. Очень «по-японски».
В просто хороших концах Тецуо Йоджи доступна роскошь остаться личностью, в первом — умереть этой личностью, во втором — спасти Тецуо физически и остаться с ним в качестве призрака. В суперхорошем конце Йоджи не только остается личностью, он еще и себя как личность проявляет. На все 100%. Это как в фильме «Эффект бабочки», там хорошая жизнь сложилась у персонажей только тогда, когда главный герой выбрал вариант вообще никогда с любовью всей своей жизни не встречаться.
Если Тецуо и Йоджи сливаются, они оба теряют свои души навсегда. Это — христианский худший кошмар, пожертвовать вечной душой ради мгновенной радости плоти. И, если Йоджи на это соглашается (он еще, помнится, думает, что останется как частичка в имени ребенка сестры, «Юджи», и этого ему достаточно) — все плохо. А вот в других концовках у душ Йоджи и Тецуо есть шанс. И у них самих есть шанс — на встречу в новых жизнях, в которые японцы, в отличие от западных христиан, свято верят.
В этом смысл «Miracles May», которая играет исключительно при «Тецуо GRAND END», и даже не в «Violin version». «In the road yet unseen / I believe our heart meet again / For tonight we stand under the / Same skies» (На пути, который пока неводом / Верю, наши души встретятся снова / Этой ночью мы стоим под / Одним небом). В «просто хороших» концовках Тецуо это не очевидно, в последней сказано практически прямым текстом. Самопожертвование Йоджи улучшает его карму, искупает грехи и повышает шанс на встречу с Тецуо в следующей жизни — абсолютно неважно, в каком качестве. Это частая тема, можно вспомнить хотя бы корейский фильм «Прыжок с тарзанки» 2001 года и анимангу вроде «Отныне Мао, король демонов!», «Предательство знает мое имя». В этих историях герой встречает свою возлюбленную, в следующей жизни переродившуюся в парня, и начинает питать к парню вполне объяснимые симпатии. А вот Йоджи может, наоборот, переродиться девушкой — отчего бы и не такой разрыв шаблона.
Таким образом, в «Тецуо GRAND END» Йоджи не только сохраняет себя как личность, но и получает шанс на следующую жизнь.
Общие выводы:
1) Йоджи изначально обречен, он умрет в любом случае, вопрос в том, как именно (и поэтому в игре нет концовок, где он выживает);
2) Йоджи, Зенья и Тецуо — «зачатки» другой расы, связанной определенным образом с демонами и прочей чертовщиной; но, если это не оставляет выбора Зенье и Тецуо, то Йоджи, в отличие от них, может выбирать;
3) В который раз подчеркивается, что личность проявляет себя не так в том, что может сделать, а в том, что выбирает. Поэтому, невзирая на трагичность игры, на самом деле она — гимн сильной личности.
@темы: аналитика, R – NC-21, Sweet Pool
-
-
01.08.2015 в 02:12-
-
01.08.2015 в 10:16-
-
29.02.2024 в 06:10Посетите также мою страничку
gmcguire.digital.uic.edu/mediawiki/index.php?ti... как открыть счет в иностранном банке онлайн физическому лицу
33490-+