Secret Valentine 2015: фик «Тайное и явное»

[chirals]

Название: Тайное и явное
Фандом: DRAMAtical Murder
Автор: Laora
Размер: драббл, 409 слов
Пейринг/Персонажи: Аоба/Коджаку
Категория: слэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG
Примечания/Предупреждения: действие происходит перед основными событиями игры; возможен ООС
От автора: Счастья нам и взаимной любви

Валентинов день прошел так же бурно, как обычно, предполагает Аоба, застав Коджаку на своем балконе. Тот курит с видом, будто познал дзен, и выглядит запредельно счастливым. Интересно, с кем он проводил время сегодня? Это была одна женщина? Или несколько? Или...
Нет, черт возьми. Сегодня Валентинов день, и будь проклят Аоба, если станет думать в этот праздник о Коджаку и женщинах. То, что у тебя самого нет личной жизни — еще не повод копаться в чужой.
Коджаку, кажется, не замечает Аобу. Он совершенно расслаблен, и Аобе хочется думать: дело вовсе не в удачном празднике. Что Коджаку эти горы шоколада, он его даже не ест; Коджаку опускает внутренние барьеры лишь когда курит у Аобы на балконе, и неважно, какой день.
«Только я вижу его таким».
Мысль вызывает чувство вины. Аоба прикусывает нижнюю губу, а потом зовет Коджаку нарочито недовольным голосом, требуя, чтобы тот принял душ, если хочет остаться. Коджаку не так редко ночует у него; они делят одну кровать и усердно толкаются во сне. Аоба не настолько эгоистичен, чтобы прогонять лучшего друга на пол, да и что такого, они же оба парни.
Услышав голос Аобы, Коджаку оборачивается, растерянный и одновременно обрадованный; такое выражение бывает на лицах людей, которые слишком много выпили.
Коджаку, когда пьет, замыкается в себе.
Дело, наверное, в этом странном выражении его лица, или в том, что сам Аоба как раз выпил — совсем немного, за компанию с Йошиэ-сан. Или в чем-то еще; Аоба подходит, самым наглым образом вторгаясь в чужое личное пространство, сгребает Коджаку за волосы и притягивает его лицо к своему.
У губ Коджаку вкус табака, они горчат и движутся по инерции — он собирался что-то сказать. Наверное, возразить, думает Аоба, отстраняясь.
В глазах Коджаку он видит отражение собственной вины, и это кажется странным; чтобы отвлечься, Аоба хохочет:
— Эй, ты вообще целоваться не умеешь, тоже мне, сердцеед!
Коджаку включается в перепалку с неожиданным энтузиазмом:
— А ты целуешься как женщина.
— Чего-о-о?!
Они препираются и толкаются до тех пор, пока Коджаку не убирается в душ. У Аобы слипаются глаза; он ложится, не дожидаясь друга, чтобы проснуться от ощущения чужого взгляда. Коджаку смотрит на него, склонившись над кроватью, и это хорошо, Аоба чувствует себя защищенным под его взглядом.
— С днем святого Валентина, Коджаку, — бормочет Аоба, переворачивается на спину и сонно улыбается.
— Тебя тоже.
Непривычные интонации заставляют насторожиться, но Аоба слишком хочет спать.
Эту ночь Коджаку проводит на полу; утром он уходит еще до того, как Аоба успевает проснуться, а потом делает вид, будто ничего не произошло.
Ничего и не произошло, убеждает себя Аоба.