Милосердие выше справедливости (с)
Название: Вторая плохая концовка Шики
Перевод: Red Fir
Бета: Laora
Язык оригинала: японский, вторичный перевод с английского
Форма: перевод скрипта из игры
Канон: Togainu no Chi
Пейринг/Персонажи: Шики/Акира, ОМП/Акира
Категория: слэш
Рейтинг: R
Размер: 1 746 слов
Краткое содержание: Вискио становится полуофициальным органом управления в обновленной Японии, Шики — его главой, а Акира — любимой игрушкой Шики
читать дальше— …М-м, ах-х…
Он не мог сдержать тихого вскрика, чувствуя силу проникновения. Малейший намек на удовольствие пробуждал в теле распутные желания.
Словно ведомый звуком его голоса, мужчина, бравший его, выдохнул с экстатическим выражением лица, сжал худые плечи и начал бешено толкаться в него.
— Ха... м-м-м...
С каждым сотрясающим тело движением из горла вырывались стоны, как будто их выбивали эти толчки. Он безошибочно чувствовал жар, собиравшийся в глубинах тела мужчины, который его трахал, — но предпочитал наблюдать за лицом этого человека: оно выражало погруженность в запретное наслаждение. Он знал, что многие, многие мужчины хотели его. И если он обольщал их, не имело значения, насколько яростно они сопротивлялись — в конце концов, они уступали желанию; тогда он мог делать с ними, что захочет. Ему нравилось наблюдать, как они сходят с ума, отбрасывая всякое подобие разума. Они знали, что недалеки от падения, но не могли противиться искушению. Они знали, что, в конце концов, его хозяин разорвет их на части.
Гражданская война за право управлять объединенной Японией зашла в тупик. Никкорен и CFC, истощенные долгим противостоянием, в конечном счете, прекратили существование. Они распались, и Япония вступила в совершенно новую, темную эру. Доведенную до беззакония землю, лишенную центрального управления и системы уголовного правосудия, заполонило насилие. Единственным оставшимся законом стал естественный отбор. В руинах прежней столицы, городе Тошима, синдикат, прежде известный как Вискио, превратился в открыто признанный политический орган с подлинной властью, распространявшейся на весь город. Обновленный Вискио быстро расширялся после исчезновения Арбитро, который ранее выступал от лица неизвестного лидера синдиката. На его месте появился таинственный некогда Иль Ре, вошедший наконец в центр внимания и взявший узды правления в свои руки. Переняв от Нано вирус Николь, Шики получил возможность производить кошмарный наркотик самостоятельно. Отныне он сам был источником и правителем всего того насилия и безумия, которое свирепствовало по всей Тошиме. Он стал полной противоположностью своему предшественнику — одинокий человек во власти собственной силы, постепенно и незаметно поддававшийся безумию, которое она в нем поселила... Возможно, выбирая этот путь, Шики таким образом продолжал противостоять призраку погибшего Нано.
Господство истинного короля должно быть жестоким. Он отвергал голодающих или же обворовывал и казнил их — и эта смерть была своеобразным проявлением милосердия. В этом мире беззакония никто не мог противостоять Шики, получившему неоспоримые преимущества от вируса Николь. Напротив, в новой Японии Шики был — по крайней мере, в какой-то степени, — претендентом на центральную власть и единственным лидером страны. Игры, подобные Игуре, больше не существовали — все сжимались и падали ниц в страхе перед установившейся тиранией. В Тошиме возвышался «замок», намного больший и куда более надежный, чем прежний штаб Вискио. Обеспечивая его безопасность, в замке постоянно находилась многочисленная охрана. Тем, кто имел право нести здесь службу, гарантировался роскошный образ жизни. Но раз в месяц все охранники участвовали в фиктивном бою, который на деле был способом проверки их физических способностей. Тех, чьи навыки падали ниже допустимого уровня, карали мгновенной смертью. Несмотря на это, недостатка в желающих работать здесь не было.
Работорговля также процветала, снабжая покупателей живыми секс-игрушками; а Акира служил любимой игрушкой Шики. Тем не менее, привязанность Шики к нему никогда не походила на обычное увлечение. У Шики по-прежнему не было жены, и он не занимался сексом ни с кем другим. Обычно Акира оставался в отдельной спальне, в которую никому, кроме Шики, не позволялось входить, и Шики неизменно сопровождал его, когда он выходил за дверь. Всем, кто видел Акиру, — неважно, женщинам или мужчинам, — приходилось напоминать себе о необходимости дышать. Если бы потребовалось описать его одним словом, ― «неприличный» подошло бы как нельзя лучше. Он казался хрупким, с мечтательным лицом, тонкими, сексуальными губами и томными глазами, заставлявшими сердца видевших его пропустить удар. Он сильно похудел; теперь его тело выглядело так, словно могло сломаться в любой момент. Когда Шики вел его за собой, он шел так, как если бы плыл в облаках, не касаясь земли. По ночам солдаты, остававшиеся на страже, могли слышать его стоны, льющиеся из спальни Шики непрерывным потоком. Эти звуки заполняли их головы сумасшедшими фантазиями, и они понятия не имели, что делать с собственными мыслями. Акира привлекал их всех, и каждый хотел бы прикоснуться к нему, но это было непреложным запретом. В ту секунду, когда Шики узнавал об этом, можно было считать себя мертвым. Бесчисленные несчастные, поддавшись искушению, по сути, сами отказывались от своих жизней. Именно поэтому никто не стремился встречаться с Акирой взглядом, убеждая себя в том, что его просто не существует. Но Акира знал обо всем этом.
Он знал, и продолжал соблазнять людей в замке. Большую часть времени Шики был занят делами, и ожидавший Акира в конце концов тихо выскальзывал из спальни, чтобы подойти к кому-то, — к кому угодно. Его не интересовало, кто это будет, годился любой охранник. Поначалу все они, охваченные ужасом, пытались отказаться. Но в тот момент, когда они позволяли себе прикоснуться к его обнаженной коже, искушение в мерцающих глазах побеждало их волю. Это не представляло для Акиры никакого труда. Стоило им положить ладонь на его тонкую, гладкую грудь, как они выдыхали в экстазе. Но даже пожирая его тело, тело, которого они так жаждали, они думали о мести его хозяина и одновременно сжимались от страха. Для Акиры это было самым большим развлечением. Это началось как способ провести время, пока Шики отсутствовал в длительных экспедициях. Сначала Акира развлекался, прячась и держа свои дела в тайне, но вскоре это тоже ему надоело. Не имело значения, как именно его брали; тело слишком привыкло к Шики, чтобы удовлетворяться заменой. И постепенно его все более начинали интересовать игры с сердцами и разумом людей. Кроме того, когда Шики узнавал, что Акира спал с другими, то трахал его с потрясающей, приводящей в ужас силой. Пропахший кровью недавно убитых мятежников, он не останавливался, сколько бы Акира ни умолял и ни плакал. Подобное обхождение было именно тем, что Акира любил больше всего: вызывая у Шики ревность, он чувствовал себя просто прекрасно.
Он никогда не испытывал ни грамма вины.
— Аах, ах... Ааах!.. — мужчина тихо застонал, жестко схватив Акиру за бедра и погружаясь в него несколькими резкими толчками. Когда Акира сжал его плоть сильнее, как если бы намеревался выдавить удовольствие из партнера, тот стиснул зубы и извергся глубоко внутри него. Одновременно с мужчиной, поглаживающим его член, Акира задрожал и также кончил ― его партнер, должно быть, исторг больше сожаления, чем физических жидкостей. Именно об этом думал Акира, чувствуя теплую, вытекавшую из него сперму. Очнувшись от лихорадочной жажды, мужчина пришел в себя и выскользнул из чужого тела, бледный, как призрак. Он был охвачен ужасающей мыслью, что пересек черту — Акира, все еще тяжело дыша, наградил его сладкой улыбкой. Он улыбался с жалостью, размышляя о печальной участи этого человека. В зале за спальней началось какое-то оживление. Акира бросил взгляд в угол, на старинные часы с маятником.
— Он вернулся.
Его бормотание заставило беднягу побелеть еще сильнее. Акира медленно встал и покинул спальню, больше не обращая на него внимания. Его одежду составляла лишь тонкая рубашка, и он даже не потрудился вытереть следы своего недавнего занятия.
Охрана, стоявшая по струнке в длинной прихожей, замерла на месте, не отрывая взглядов от Акиры. Белая жидкость стекала по внутренней стороне его бедра, капая на пол, отполированный до зеркального блеска. Его недавно вернувшийся хозяин был в пределах всего пары тяжелых дверей. Сейчас он выслушивал отчет от одного из подчиненных, но отвлекся, заметив Акиру — тяжелый пристальный взгляд проследил за следами разврата, стекавшими по его бедру. Все затаили дыхание. Тем не менее, Акира бесстрашно приблизился к Шики и обвил его шею руками.
— ...Добро пожаловать домой.
Удивительно, но Шики приветствовал его хрупкое тело тихим объятием, вместо того, чтобы взорваться гневом. Он любовно погладил блестящие волосы Акиры.
— Извини, что так поздно. — Он поцеловал волосы Акиры и низким голосом прошептал ему на ухо: — ...Ты ничему не учишься. Стоит отвести от тебя взгляд всего на секунду, и посмотри, что получается.
Этот мягкий шепот казался гораздо более ужасным, нежели открытый гнев; этого самого по себе было достаточно, чтобы заставить Акиру восторженно выдохнуть. Шики все знал. Он знал, что Акира изо всех сил старается обольщать других мужчин. Он знал все это, и все же никогда не обвинял его. Они и без того зашли слишком далеко. Связь между ними была безнадежно разорвана…
Нет. Именно из этого и состояла их извращенная связь.
— Кто на сей раз?..
Взгляд внимательно осматривавшегося Шики пугал. Ощущая чужой гнев на самой своей коже, Акира прислонился к плечу Шики и изогнул губы в дьявольской улыбке.
Перевод: Red Fir
Бета: Laora
Язык оригинала: японский, вторичный перевод с английского
Форма: перевод скрипта из игры
Канон: Togainu no Chi
Пейринг/Персонажи: Шики/Акира, ОМП/Акира
Категория: слэш
Рейтинг: R
Размер: 1 746 слов
Краткое содержание: Вискио становится полуофициальным органом управления в обновленной Японии, Шики — его главой, а Акира — любимой игрушкой Шики
читать дальше— …М-м, ах-х…
Он не мог сдержать тихого вскрика, чувствуя силу проникновения. Малейший намек на удовольствие пробуждал в теле распутные желания.
Словно ведомый звуком его голоса, мужчина, бравший его, выдохнул с экстатическим выражением лица, сжал худые плечи и начал бешено толкаться в него.
— Ха... м-м-м...
С каждым сотрясающим тело движением из горла вырывались стоны, как будто их выбивали эти толчки. Он безошибочно чувствовал жар, собиравшийся в глубинах тела мужчины, который его трахал, — но предпочитал наблюдать за лицом этого человека: оно выражало погруженность в запретное наслаждение. Он знал, что многие, многие мужчины хотели его. И если он обольщал их, не имело значения, насколько яростно они сопротивлялись — в конце концов, они уступали желанию; тогда он мог делать с ними, что захочет. Ему нравилось наблюдать, как они сходят с ума, отбрасывая всякое подобие разума. Они знали, что недалеки от падения, но не могли противиться искушению. Они знали, что, в конце концов, его хозяин разорвет их на части.
Гражданская война за право управлять объединенной Японией зашла в тупик. Никкорен и CFC, истощенные долгим противостоянием, в конечном счете, прекратили существование. Они распались, и Япония вступила в совершенно новую, темную эру. Доведенную до беззакония землю, лишенную центрального управления и системы уголовного правосудия, заполонило насилие. Единственным оставшимся законом стал естественный отбор. В руинах прежней столицы, городе Тошима, синдикат, прежде известный как Вискио, превратился в открыто признанный политический орган с подлинной властью, распространявшейся на весь город. Обновленный Вискио быстро расширялся после исчезновения Арбитро, который ранее выступал от лица неизвестного лидера синдиката. На его месте появился таинственный некогда Иль Ре, вошедший наконец в центр внимания и взявший узды правления в свои руки. Переняв от Нано вирус Николь, Шики получил возможность производить кошмарный наркотик самостоятельно. Отныне он сам был источником и правителем всего того насилия и безумия, которое свирепствовало по всей Тошиме. Он стал полной противоположностью своему предшественнику — одинокий человек во власти собственной силы, постепенно и незаметно поддававшийся безумию, которое она в нем поселила... Возможно, выбирая этот путь, Шики таким образом продолжал противостоять призраку погибшего Нано.
Господство истинного короля должно быть жестоким. Он отвергал голодающих или же обворовывал и казнил их — и эта смерть была своеобразным проявлением милосердия. В этом мире беззакония никто не мог противостоять Шики, получившему неоспоримые преимущества от вируса Николь. Напротив, в новой Японии Шики был — по крайней мере, в какой-то степени, — претендентом на центральную власть и единственным лидером страны. Игры, подобные Игуре, больше не существовали — все сжимались и падали ниц в страхе перед установившейся тиранией. В Тошиме возвышался «замок», намного больший и куда более надежный, чем прежний штаб Вискио. Обеспечивая его безопасность, в замке постоянно находилась многочисленная охрана. Тем, кто имел право нести здесь службу, гарантировался роскошный образ жизни. Но раз в месяц все охранники участвовали в фиктивном бою, который на деле был способом проверки их физических способностей. Тех, чьи навыки падали ниже допустимого уровня, карали мгновенной смертью. Несмотря на это, недостатка в желающих работать здесь не было.
Работорговля также процветала, снабжая покупателей живыми секс-игрушками; а Акира служил любимой игрушкой Шики. Тем не менее, привязанность Шики к нему никогда не походила на обычное увлечение. У Шики по-прежнему не было жены, и он не занимался сексом ни с кем другим. Обычно Акира оставался в отдельной спальне, в которую никому, кроме Шики, не позволялось входить, и Шики неизменно сопровождал его, когда он выходил за дверь. Всем, кто видел Акиру, — неважно, женщинам или мужчинам, — приходилось напоминать себе о необходимости дышать. Если бы потребовалось описать его одним словом, ― «неприличный» подошло бы как нельзя лучше. Он казался хрупким, с мечтательным лицом, тонкими, сексуальными губами и томными глазами, заставлявшими сердца видевших его пропустить удар. Он сильно похудел; теперь его тело выглядело так, словно могло сломаться в любой момент. Когда Шики вел его за собой, он шел так, как если бы плыл в облаках, не касаясь земли. По ночам солдаты, остававшиеся на страже, могли слышать его стоны, льющиеся из спальни Шики непрерывным потоком. Эти звуки заполняли их головы сумасшедшими фантазиями, и они понятия не имели, что делать с собственными мыслями. Акира привлекал их всех, и каждый хотел бы прикоснуться к нему, но это было непреложным запретом. В ту секунду, когда Шики узнавал об этом, можно было считать себя мертвым. Бесчисленные несчастные, поддавшись искушению, по сути, сами отказывались от своих жизней. Именно поэтому никто не стремился встречаться с Акирой взглядом, убеждая себя в том, что его просто не существует. Но Акира знал обо всем этом.
Он знал, и продолжал соблазнять людей в замке. Большую часть времени Шики был занят делами, и ожидавший Акира в конце концов тихо выскальзывал из спальни, чтобы подойти к кому-то, — к кому угодно. Его не интересовало, кто это будет, годился любой охранник. Поначалу все они, охваченные ужасом, пытались отказаться. Но в тот момент, когда они позволяли себе прикоснуться к его обнаженной коже, искушение в мерцающих глазах побеждало их волю. Это не представляло для Акиры никакого труда. Стоило им положить ладонь на его тонкую, гладкую грудь, как они выдыхали в экстазе. Но даже пожирая его тело, тело, которого они так жаждали, они думали о мести его хозяина и одновременно сжимались от страха. Для Акиры это было самым большим развлечением. Это началось как способ провести время, пока Шики отсутствовал в длительных экспедициях. Сначала Акира развлекался, прячась и держа свои дела в тайне, но вскоре это тоже ему надоело. Не имело значения, как именно его брали; тело слишком привыкло к Шики, чтобы удовлетворяться заменой. И постепенно его все более начинали интересовать игры с сердцами и разумом людей. Кроме того, когда Шики узнавал, что Акира спал с другими, то трахал его с потрясающей, приводящей в ужас силой. Пропахший кровью недавно убитых мятежников, он не останавливался, сколько бы Акира ни умолял и ни плакал. Подобное обхождение было именно тем, что Акира любил больше всего: вызывая у Шики ревность, он чувствовал себя просто прекрасно.
Он никогда не испытывал ни грамма вины.
— Аах, ах... Ааах!.. — мужчина тихо застонал, жестко схватив Акиру за бедра и погружаясь в него несколькими резкими толчками. Когда Акира сжал его плоть сильнее, как если бы намеревался выдавить удовольствие из партнера, тот стиснул зубы и извергся глубоко внутри него. Одновременно с мужчиной, поглаживающим его член, Акира задрожал и также кончил ― его партнер, должно быть, исторг больше сожаления, чем физических жидкостей. Именно об этом думал Акира, чувствуя теплую, вытекавшую из него сперму. Очнувшись от лихорадочной жажды, мужчина пришел в себя и выскользнул из чужого тела, бледный, как призрак. Он был охвачен ужасающей мыслью, что пересек черту — Акира, все еще тяжело дыша, наградил его сладкой улыбкой. Он улыбался с жалостью, размышляя о печальной участи этого человека. В зале за спальней началось какое-то оживление. Акира бросил взгляд в угол, на старинные часы с маятником.
— Он вернулся.
Его бормотание заставило беднягу побелеть еще сильнее. Акира медленно встал и покинул спальню, больше не обращая на него внимания. Его одежду составляла лишь тонкая рубашка, и он даже не потрудился вытереть следы своего недавнего занятия.
Охрана, стоявшая по струнке в длинной прихожей, замерла на месте, не отрывая взглядов от Акиры. Белая жидкость стекала по внутренней стороне его бедра, капая на пол, отполированный до зеркального блеска. Его недавно вернувшийся хозяин был в пределах всего пары тяжелых дверей. Сейчас он выслушивал отчет от одного из подчиненных, но отвлекся, заметив Акиру — тяжелый пристальный взгляд проследил за следами разврата, стекавшими по его бедру. Все затаили дыхание. Тем не менее, Акира бесстрашно приблизился к Шики и обвил его шею руками.
— ...Добро пожаловать домой.
Удивительно, но Шики приветствовал его хрупкое тело тихим объятием, вместо того, чтобы взорваться гневом. Он любовно погладил блестящие волосы Акиры.
— Извини, что так поздно. — Он поцеловал волосы Акиры и низким голосом прошептал ему на ухо: — ...Ты ничему не учишься. Стоит отвести от тебя взгляд всего на секунду, и посмотри, что получается.
Этот мягкий шепот казался гораздо более ужасным, нежели открытый гнев; этого самого по себе было достаточно, чтобы заставить Акиру восторженно выдохнуть. Шики все знал. Он знал, что Акира изо всех сил старается обольщать других мужчин. Он знал все это, и все же никогда не обвинял его. Они и без того зашли слишком далеко. Связь между ними была безнадежно разорвана…
Нет. Именно из этого и состояла их извращенная связь.
— Кто на сей раз?..
Взгляд внимательно осматривавшегося Шики пугал. Ощущая чужой гнев на самой своей коже, Акира прислонился к плечу Шики и изогнул губы в дьявольской улыбке.
@темы: переводы, Togainu no Chi, R – NC-21, игровые скрипты