Цi ты Ясь, цi ты не
Название: Концовка Рина
Перевод: Red Fir
Бета: Laora
Язык оригинала: японский, вторичный перевод с английского
Форма: перевод скрипта из игры
Канон: Togainu no Chi
Пейринг/Персонажи: Рин/Акира
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Размер: 1 554 слова
Краткое содержание: Акира встречает Рина через пять лет после событий в Тошиме
читать дальше— Хорошо... Да, я буду здесь... Да. Ладно, поговорим позже. Будь осторожен.
Акира нажал кнопку сброса и опустил сотовый телефон в карман пальто. Сегодня Мотоми позвонил ему впервые за долгое время — в последний раз они общались около полугода назад. Мотоми стал внештатным журналистом и теперь часто ездил за границу; казалось, он очень занят. Он упомянул, что не сможет возвратиться в Японию как минимум в течение следующего года.
Щеки Акиры обдувал холодный ветер, и желтые листья гинкго устилали городские улицы, уведомляя прохожих о приходе осени. Алый цвет заката казался столь ярким, будто по небу разливалась краска. Люди вокруг спешили домой. Мимо, смеясь и бодро переговариваясь, пробежала пара студентов. Взгляд Акиры смягчился: он наблюдал за дорогой, поправляя шарф, чтобы оставить холоду ни шанса.
Со времени окончания гражданской войны прошло три года. Игуры более не существовало: Токио был разрушен до основания, и в какой-то момент лайн прекратил поступать в остальную часть страны. Никто не знал, что случилось с преступным синдикатом Вискио или его участниками. У самого Акиры не было ни малейшего желания это выяснять. Конечно, он ни о чем не забыл. Он все еще помнил события того краткого времени, проведенного в Тошиме, как будто это было вчера... И помнил свое обещание. Акира коротко выдохнул, выпрямился и пошел прочь. Он оставил шумное сердце города и позволил себе углубиться в менее благополучные районы.
Чем дальше он шел, тем сильнее изменялся мирный пейзаж.
Из магазина где-то в стороне доносилась тяжелая музыка. У обочины сидели молодые люди — он услышал грубый смех. Незамысловатые киоски предлагали такие же незамысловатые товары. Даже теперь, когда идиллический ритм повседневной жизни, казалось, возобновился, молодежь города находила забытые углы, в которых можно было предаться будоражащим кровь развлечениям. Находила Bl@ster.
Сейчас это скорее был способ дать выход избытку собственной энергии: эти бои уже не были ни столь масштабными, ни столь жестокими и кровавыми, как до воссоединения страны; сейчас они воспринимались почти как законный спорт. Акира больше не участвовал, но время от времени приходил сюда в качестве зрителя. Было ли это ностальгией? Он и сам не знал. До начала следующего поединка оставалось еще немного времени, так что Акира ждал, прислонившись к стене заброшенного переулка. Наблюдая за матчами, он вспоминал множество вещей. Свое прошлое «я» и прежний Bl@ster. Всех, кто был связан с ним. Игуру. И... Рина. Акира никогда не забывал о нем, ни на день — даже теперь, целых пять лет спустя. Слова, сказанные ему Рином, не выцвели и не померкли в памяти. Но у Акиры было такое чувство, словно пустота в его сердце ширится, медленно, но неуклонно. В звездные ночи он выходил на верхние площадки зданий, смотрел на небо и размышлял о том, что сказал ему Рин. По сравнению с бесконечным временем, прожитым небом и звездами, его жизнь была совсем короткой. По крайней мере, так Акира говорил себе — но подобное понимание не могло утешить. Отчаяние оказалось куда большим бременем, чем он ожидал, и разрасталось слишком быстро.
Пока он думал обо всем этом, начался следующий матч, и мимо него прошествовала разношерстная группа подростков. «Pesca Corsica» все еще была легендой, передаваемой среди нынешних участников из уст в уста; Акира слышал, что были команды, пытавшиеся позаимствовать это название. Он отошел от стены и хотел подойти поближе, но вынужден был остановиться. Кажется, позади него кто-то стоял. На мгновение тело заполнило знакомое напряжение — он давно не чувствовал ничего подобного.
— ...Все еще дерешься? Ну, я так и думал, что ты, по крайней мере, придешь посмотреть.
Голос, который Акира услышал, еще не обернувшись, заставил его замереть. Это сбило с толку — он задался вопросом, не начались ли у него галлюцинации.
— Извини, что я так долго.
…Он знал этот голос.
Сердце Акиры пропустило удар, а затем забилось быстрее. Неужели все это происходило на самом деле?
Он, вероятно, сошел с ума, изо всех сил пытаясь превратить собственное отчаяние в надежду. Выдыхая, он вздрогнул. Человек позади него никуда не исчез. Акира попытался разуверить себя в сумасшедшей догадке, чтобы хоть как-то уменьшить шок, который последует, когда станет ясно, что все это — лишь плод его воображения. Он стал тем еще трусом.
Самообманом ничего не добьешься.
Единственный способ достигнуть успеха — поверить.
И он вынудил себя обернуться.
— ...Акира.
Голубые глаза, золотистые волосы. Бледное лицо... такое же, как прежде.
Но он выглядел куда более взрослым, чем пять лет назад.
— Как видишь, мне потребовалось некоторое время, чтобы убраться из Токио.
Рин неловко улыбнулся. Теперь он был выше Акиры.
Когда-то Акира мог смотреть на него сверху вниз.
— Ты...
Он думал об очень многих вещах, которые следовало сказать Рину, если бы им суждено было встретиться снова. Но прямо сейчас он не мог заставить себя произнести ни единого слова.
Рин поднял голову и протянул руку — он выглядел немного взволнованным.
Его ладонь оставила на щеке Акиры теплый след.
— Я не призрак, ладно? Хотя, надо признать, к моей ноге это не относится.
— ...?!
Акира не смог не взглянуть вниз. Но обе ноги Рина твердо стояли на земле.
— Левая — не настоящая.
…Протез.
— Это от раны, которую...?
В тот дождливый день Акира полоснул Рина по ноге. Он все еще помнил влажную красную рану, которую видел всякий раз, когда пытался подлечить ее.
Рин медленно качнул головой.
— Это произошло в Тошиме, уже после того, как мы расстались. Когда я встретился с братом.
— Значит, Шики...
— Сейчас здесь стою я. Это — ответ на твой вопрос.
…Тогда он отрезал часть себя своими собственными руками. Он освободился от восхищения и ненависти к старшему брату.
Акира пристально глядел в глаза Рина. Его взгляд казался более мягким, чем в прошлом.
Независимо от того, насколько Рин, возможно, ненавидел брата, он в то же время боготворил его, — в их жилах текла одна и та же кровь.
Рин, должно быть, прошел через такие мучения, о которых посторонний человек мог только догадываться.
— Ты ждал меня?
«…»
Он не мог просто так сказать «да», когда Рин спрашивал настолько прямо; он отвел взгляд.
— Акира, ты ничуть не изменился.
Рин лукаво прищурился.
— Честно говоря, были времена, когда я почти не мог это вынести… Когда был готов сдаться. Но тогда ничего бы не изменилось. Это было бы равносильно тому, чтобы просто закрыться в собственной раковине. Потому я никогда не сдавался... Ты не представляешь, как я этому рад.
Замолчав, Рин что-то протянул Акире.
…Японский меч.
— Это...
— Брата. Думаю, можно считать это своего рода сувениром. Я хочу, чтобы это было у тебя.
— У меня?
— Я хотел все уладить и остаться с тобой. Именно поэтому мне так хотелось победить. Если ты возьмешь — это будет означать, что все кончено. Моя одержимость им, моя ненависть, мое сожаление... все это.
Какое-то время Акира изучал меч, а затем поднял глаза, серьезно взглянув на Рина.
В конечном счете, он протянул руку и взял катану, почувствовав весь ее вес.
Рин тихо выдохнул, как будто освободившись от напряжения, и облегченно улыбнулся.
— ...Спасибо.
Этот момент говорил о конце долгого, очень долгого путешествия.
Как для Акиры, так и для него.
С тех пор, как они с Рином расстались, какая-то часть Тошимы поселилась у Акиры внутри.
Теперь он мог, наконец, позволить ей исчезнуть.
Вместе с тем что-то беззвучное, что он сдерживал и подавлял все это время, словно заполнило его измученное от жажды тело влагой.
Это был конец.
Но это не означало, что он все забудет.
Его все еще беспокоили свойства собственной крови.
Он пока не испытывал физических отклонений, но не было никаких гарантий, что в будущем с ним ничего не случится.
…И все же, он не возражал.
Даже если это станет невыносимым бременем…
Он не хотел забывать о Тошиме.
Он потерял нечто для себя драгоценное, получил раны, испытал боль: он продолжал все это нести, продвигаясь вперед шаг за шагом.
Теперь ему было, чем заполнить сердце до следующего раза, когда ему придется уйти.
Существовало множество мест, куда он мог отправиться.
Пока Рин был с ним, Акира мог двигаться дальше. Вместе они закончили одно, и вместе начинали другое.
И они останутся вместе до следующего конца.
Независимо от того, каким он будет.
Перевод: Red Fir
Бета: Laora
Язык оригинала: японский, вторичный перевод с английского
Форма: перевод скрипта из игры
Канон: Togainu no Chi
Пейринг/Персонажи: Рин/Акира
Категория: слэш
Рейтинг: PG-13
Размер: 1 554 слова
Краткое содержание: Акира встречает Рина через пять лет после событий в Тошиме
читать дальше— Хорошо... Да, я буду здесь... Да. Ладно, поговорим позже. Будь осторожен.
Акира нажал кнопку сброса и опустил сотовый телефон в карман пальто. Сегодня Мотоми позвонил ему впервые за долгое время — в последний раз они общались около полугода назад. Мотоми стал внештатным журналистом и теперь часто ездил за границу; казалось, он очень занят. Он упомянул, что не сможет возвратиться в Японию как минимум в течение следующего года.
Щеки Акиры обдувал холодный ветер, и желтые листья гинкго устилали городские улицы, уведомляя прохожих о приходе осени. Алый цвет заката казался столь ярким, будто по небу разливалась краска. Люди вокруг спешили домой. Мимо, смеясь и бодро переговариваясь, пробежала пара студентов. Взгляд Акиры смягчился: он наблюдал за дорогой, поправляя шарф, чтобы оставить холоду ни шанса.
Со времени окончания гражданской войны прошло три года. Игуры более не существовало: Токио был разрушен до основания, и в какой-то момент лайн прекратил поступать в остальную часть страны. Никто не знал, что случилось с преступным синдикатом Вискио или его участниками. У самого Акиры не было ни малейшего желания это выяснять. Конечно, он ни о чем не забыл. Он все еще помнил события того краткого времени, проведенного в Тошиме, как будто это было вчера... И помнил свое обещание. Акира коротко выдохнул, выпрямился и пошел прочь. Он оставил шумное сердце города и позволил себе углубиться в менее благополучные районы.
Чем дальше он шел, тем сильнее изменялся мирный пейзаж.
Из магазина где-то в стороне доносилась тяжелая музыка. У обочины сидели молодые люди — он услышал грубый смех. Незамысловатые киоски предлагали такие же незамысловатые товары. Даже теперь, когда идиллический ритм повседневной жизни, казалось, возобновился, молодежь города находила забытые углы, в которых можно было предаться будоражащим кровь развлечениям. Находила Bl@ster.
Сейчас это скорее был способ дать выход избытку собственной энергии: эти бои уже не были ни столь масштабными, ни столь жестокими и кровавыми, как до воссоединения страны; сейчас они воспринимались почти как законный спорт. Акира больше не участвовал, но время от времени приходил сюда в качестве зрителя. Было ли это ностальгией? Он и сам не знал. До начала следующего поединка оставалось еще немного времени, так что Акира ждал, прислонившись к стене заброшенного переулка. Наблюдая за матчами, он вспоминал множество вещей. Свое прошлое «я» и прежний Bl@ster. Всех, кто был связан с ним. Игуру. И... Рина. Акира никогда не забывал о нем, ни на день — даже теперь, целых пять лет спустя. Слова, сказанные ему Рином, не выцвели и не померкли в памяти. Но у Акиры было такое чувство, словно пустота в его сердце ширится, медленно, но неуклонно. В звездные ночи он выходил на верхние площадки зданий, смотрел на небо и размышлял о том, что сказал ему Рин. По сравнению с бесконечным временем, прожитым небом и звездами, его жизнь была совсем короткой. По крайней мере, так Акира говорил себе — но подобное понимание не могло утешить. Отчаяние оказалось куда большим бременем, чем он ожидал, и разрасталось слишком быстро.
Пока он думал обо всем этом, начался следующий матч, и мимо него прошествовала разношерстная группа подростков. «Pesca Corsica» все еще была легендой, передаваемой среди нынешних участников из уст в уста; Акира слышал, что были команды, пытавшиеся позаимствовать это название. Он отошел от стены и хотел подойти поближе, но вынужден был остановиться. Кажется, позади него кто-то стоял. На мгновение тело заполнило знакомое напряжение — он давно не чувствовал ничего подобного.
— ...Все еще дерешься? Ну, я так и думал, что ты, по крайней мере, придешь посмотреть.
Голос, который Акира услышал, еще не обернувшись, заставил его замереть. Это сбило с толку — он задался вопросом, не начались ли у него галлюцинации.
— Извини, что я так долго.
…Он знал этот голос.
Сердце Акиры пропустило удар, а затем забилось быстрее. Неужели все это происходило на самом деле?
Он, вероятно, сошел с ума, изо всех сил пытаясь превратить собственное отчаяние в надежду. Выдыхая, он вздрогнул. Человек позади него никуда не исчез. Акира попытался разуверить себя в сумасшедшей догадке, чтобы хоть как-то уменьшить шок, который последует, когда станет ясно, что все это — лишь плод его воображения. Он стал тем еще трусом.
Самообманом ничего не добьешься.
Единственный способ достигнуть успеха — поверить.
И он вынудил себя обернуться.
— ...Акира.
Голубые глаза, золотистые волосы. Бледное лицо... такое же, как прежде.
Но он выглядел куда более взрослым, чем пять лет назад.
— Как видишь, мне потребовалось некоторое время, чтобы убраться из Токио.
Рин неловко улыбнулся. Теперь он был выше Акиры.
Когда-то Акира мог смотреть на него сверху вниз.
— Ты...
Он думал об очень многих вещах, которые следовало сказать Рину, если бы им суждено было встретиться снова. Но прямо сейчас он не мог заставить себя произнести ни единого слова.
Рин поднял голову и протянул руку — он выглядел немного взволнованным.
Его ладонь оставила на щеке Акиры теплый след.
— Я не призрак, ладно? Хотя, надо признать, к моей ноге это не относится.
— ...?!
Акира не смог не взглянуть вниз. Но обе ноги Рина твердо стояли на земле.
— Левая — не настоящая.
…Протез.
— Это от раны, которую...?
В тот дождливый день Акира полоснул Рина по ноге. Он все еще помнил влажную красную рану, которую видел всякий раз, когда пытался подлечить ее.
Рин медленно качнул головой.
— Это произошло в Тошиме, уже после того, как мы расстались. Когда я встретился с братом.
— Значит, Шики...
— Сейчас здесь стою я. Это — ответ на твой вопрос.
…Тогда он отрезал часть себя своими собственными руками. Он освободился от восхищения и ненависти к старшему брату.
Акира пристально глядел в глаза Рина. Его взгляд казался более мягким, чем в прошлом.
Независимо от того, насколько Рин, возможно, ненавидел брата, он в то же время боготворил его, — в их жилах текла одна и та же кровь.
Рин, должно быть, прошел через такие мучения, о которых посторонний человек мог только догадываться.
— Ты ждал меня?
«…»
Он не мог просто так сказать «да», когда Рин спрашивал настолько прямо; он отвел взгляд.
— Акира, ты ничуть не изменился.
Рин лукаво прищурился.
— Честно говоря, были времена, когда я почти не мог это вынести… Когда был готов сдаться. Но тогда ничего бы не изменилось. Это было бы равносильно тому, чтобы просто закрыться в собственной раковине. Потому я никогда не сдавался... Ты не представляешь, как я этому рад.
Замолчав, Рин что-то протянул Акире.
…Японский меч.
— Это...
— Брата. Думаю, можно считать это своего рода сувениром. Я хочу, чтобы это было у тебя.
— У меня?
— Я хотел все уладить и остаться с тобой. Именно поэтому мне так хотелось победить. Если ты возьмешь — это будет означать, что все кончено. Моя одержимость им, моя ненависть, мое сожаление... все это.
Какое-то время Акира изучал меч, а затем поднял глаза, серьезно взглянув на Рина.
В конечном счете, он протянул руку и взял катану, почувствовав весь ее вес.
Рин тихо выдохнул, как будто освободившись от напряжения, и облегченно улыбнулся.
— ...Спасибо.
Этот момент говорил о конце долгого, очень долгого путешествия.
Как для Акиры, так и для него.
С тех пор, как они с Рином расстались, какая-то часть Тошимы поселилась у Акиры внутри.
Теперь он мог, наконец, позволить ей исчезнуть.
Вместе с тем что-то беззвучное, что он сдерживал и подавлял все это время, словно заполнило его измученное от жажды тело влагой.
Это был конец.
Но это не означало, что он все забудет.
Его все еще беспокоили свойства собственной крови.
Он пока не испытывал физических отклонений, но не было никаких гарантий, что в будущем с ним ничего не случится.
…И все же, он не возражал.
Даже если это станет невыносимым бременем…
Он не хотел забывать о Тошиме.
Он потерял нечто для себя драгоценное, получил раны, испытал боль: он продолжал все это нести, продвигаясь вперед шаг за шагом.
Теперь ему было, чем заполнить сердце до следующего раза, когда ему придется уйти.
Существовало множество мест, куда он мог отправиться.
Пока Рин был с ним, Акира мог двигаться дальше. Вместе они закончили одно, и вместе начинали другое.
И они останутся вместе до следующего конца.
Независимо от того, каким он будет.
@темы: переводы, G – PG-13, Togainu no Chi, игровые скрипты
-
-
19.11.2013 в 22:44Но линия Рина оставила совсем иное впечатление, чем его же НЦ-сцена.
-
-
21.11.2013 в 20:03единственная Акиркина попытка подмять кого-то под себя*хотя с ним там все пейринги, имхо - как ни пришей кобыле хвост*-
-
02.12.2013 в 09:01В аниме Рин добрый и хороший и защищает Акиру от Шики. А в игре такое вытворяет, ойойой.
*хотя с ним там все пейринги, имхо - как ни пришей кобыле хвост*
С Акирой?)
Интересно, то же самое англофанаты утверждают про Аобу из ДММД))
-
-
02.12.2013 в 18:49С Акирой?) - ага. Акира негибкий. Неуживчивый и совершенно самодостаточный. Все пейринги получаются либо из жалости, либо потому, что его заставили, но никак не от большой любви. В итоге всегда получается, что это он им нужен. Они ему - нет.
С Аобой, пожалуй, тоже можно согласиться. У Коноэ есть Рай, у Йоджи - Тецуо, Акира - всяко с недовольной рожей, и у Аобы тоже все сложно сказать. Рен у него, разве что (но это довольно жалкий пейринг).
-
-
02.12.2013 в 19:43Чорд, да это прям девиз Чираловского уке!
Там с Коноэ тоже нечисто, с Раем так точно фрагментарное насилие получается, да и Йоджи... боится он Тецуо и ненавидит большую часть игры. То есть "схватили и заставили" или "упросили" - единственные возможные варианты.
И я даже могу предположить, почему!
Аудитория Чиралов во время прохождения игр должна отождествлять себя с ГГ (преимущественно аудитория - девушки, потому ГГ и уке, и промашку с Рином Чиралы больше не повторяли). А мечта многих людей - "пусть меня найдут", "пусть я буду нужен", "пусть меня будут обожать, а я буду вредничать". Никаких же усилий не надо прикладывать!
Не исключено, что это мечта самих сценаристов/сценариста (ну вот, я даже не знаю, кто писал игротексты, как же заполнять вики?). По-моему, это довольно замкнутый человек/люди... и тут мне вспомнился "Евангелион"
То есть: 1) писать с такой позиции = закрывать свой комплекс, сублимируя посредством творчества; 2) = привлекать аудиторию, мыслящую в том же направлении.
и у Аобы тоже все сложно сказать. Рен у него, разве что (но это довольно жалкий пейринг).
Аоба, в отличие от своих предшественников, уке самодостаточный. Акире в Тошиме не место, он там один выжить не может, и его главный квест - Тошиму покинуть; Коноэ не в состоянии справиться со своим проклятием самостоятельно, что там, за ним все время Мейги и зомби отрядами бегают, без посторонней помощи тут не отбиться; Йоджи вообще мегажертва, его попытки справиться обречены на провал, прежде всего потому, что его предает собственное тело.
А Аоба жил себе и не тужил, и в Овальную тюрьму с одним Реном как-то пробрался, и из неудавшегося собственного изнасилования трагедь не делал.
Если в случаях предыдущих речь идет о банальном выживании (с Йоджи там не инстинкт самосохранения, правда, а скорее инстинкт продолжения рода, такой же мощный и древний), то с Аобой уже вопрос душевного комфорта. Он один выживет и справится, просто с кем-то, кого полюбит, может создать "новый мир". И Рен для этого подходит лучше всех, потому что ага, он изначальная вторая половинка Аобы во всех смыслах.
Короче, тут автор/авторы либо сменились, либо вдохновились своими прошлыми успехами. Теперь они не потерянные в жизни скитальцы, они твердо стоят на ногах, и партнер им нужен только "шоб було"... с кем дожить до старости в мире и согласии, в смысле. Правильный ход с тем, что Аобу сделали старше, в этом плане.
-
-
02.12.2013 в 20:10который женщина чуть менее, чем полностью - пять квадратиков разницыв итоге влюбился, кмкАудитория Чиралов во время прохождения игр должна отождествлять себя с ГГ - совершенно так
с кем дожить до старости в мире и согласии, в смысле - ага, не было у бабы лиха ХД
кстати: а сколько Аобе лет?.. Акирке 18-20, Йоджи школьник, Коноэ... эээ, кошки столько не живут, а про Аобище совершенно не знаю...
-
-
02.12.2013 в 20:14Нас пытаются убедить, что он тоже
но при этом странно, что ни в одной ветке (ни одной игры!) нет варианта "1000%-я лубофф". С обеих сторон. Понимаю, что сие - Нитра, но.
Ну... наверное, потому, что это нереалистично в принципе? Клиа с его подвижками в ту сторону жутко обстебан авторами, кажется, они вообще в полнейшую идиллию не верят.
кстати: а сколько Аобе лет?.. Акирке 18-20, Йоджи школьник, Коноэ... эээ, кошки столько не живут, а про Аобище совершенно не знаю...
Аобе 23. Остальным где-то по 18. В таком возрасте - огого какая разница!
-
-
02.12.2013 в 20:42кажется, они вообще в полнейшую идиллию не верят - а между тем, розовые девочковые игрульки расходятся шире. Тех же "Поющих прынцев" знает в разы больше народу, чем Ламенто...
Столько персов - могли б хоть один раз ввернуть, не переломились бы.Даа, Аоба уже
старсформировавшийся индивид (казалось бы?..-
-
02.12.2013 в 21:35Это был не он!)))
Тех же "Поющих прынцев" знает в разы больше народу, чем Ламенто... Столько персов - могли б хоть один раз ввернуть, не переломились бы.
Ну, они пытались опозитивиться - ДММД живой тому пример) И эту игру больше народа знает.
Даа, Аоба уже стар сформировавшийся индивид
Угу, относительно)
-
-
02.12.2013 в 21:47И эту игру больше народа знает. - у нас тут было на днях абстрактное с Mild рассуждение, что популярность игр (наших, в частности) зависит от инфраструктуры. Тогань - игра старая, по ней мало хороших артов/фиков - до нее было сложно добраться, когда она была новой, не многие могли вывалить в интернет свое творчество - пусть даже оно и было. (Из той же серии фандомы типа АнКа). У фанатов Драмы больше средств/возможностей для выражения своего восторга - и на этот восторг есть спрос. Не знаю,
окончательно ли мы упилисьтак это це нет, но тоже фактор.Правда, не помню, к чему я это сказалаХД-
-
02.12.2013 в 23:59Чего он только не мог))
У фанатов Драмы больше средств/возможностей для выражения своего восторга - и на этот восторг есть спрос. Не знаю, окончательно ли мы упились так это це нет, но тоже фактор.
Фактор, фактор
У АнК мощный фандом, однако!))